Жрецы и жертвы Холокоста

Куняев Станислав Юрьевич
  • 0

Аннотация

Понятие "холокост" (всесожжение) родилось несколько тысячелетий тому назад на Ближнем Востоке во времена человеческих жертвоприношений, а новую жизнь оно обрело в 60-х годах прошлого века для укрепления идеологии сионизма и государства Израиль. С той поры о холокосте сочинено бесконечное количество мифов, написаны сотни книг, созданы десятки кинофильмов и даже мюзиклов, организовано по всему миру множество музеев и фондов. Трагедия европейского еврейства легла не только в основу циничной и мощной индустрии холокоста, но и его расисткой антихристианской религии, без которой ее жрецы не мыслят строительства зловещего "нового мирового порядка".

История холокоста неразрывно связана с мощнейшими политическими движениями нового времени — марксизмом, сионизмом, национал-социализмом и современной демократией. Обо всей этой апокалиптической драме рассказывает новая книга Станислава Куняева.

Станислав Куняев поддерживает точку зрения ревизионистов холокоста на общее число погибших евреев как на многократно завышенное еврейской историографией холокоста. Основной тезис работы — недопустимость создания «культа холокоста в России». В связи с этим С. Куняев сосредотачивается на критике современных российских экстерминистов — в частности, А. Р. Коха и П. М. Поляна.

В книге Станислав Куняев рассказывает о том, что понятие "холокост" (всесожжение) родилось несколько тысячелетий тому назад на Ближнем Востоке во времена человеческих жертвоприношений, а новую жизнь оно обрело в 60-х годах прошлого века для укрепления идеологии сионизма и государства Израиль. С той поры о холокосте сочинено бесконечное количество мифов, написаны сотни книг, созданы десятки кинофильмов и даже мюзиклов, организовано по всему миру множество музеев и фондов. Многократно преувеличенная трагедия европейского еврейства легла не только в основу циничной и мощной индустрии холокоста, но и его расисткой антихристианской религии, без которой ее жрецы не мыслят строительства зловещего "нового мирового порядка".

Станислав Куняев утверждает, что история холокоста неразрывно связана с мощнейшими политическими движениями нового времени — марксизмом, сионизмом, национал-социализмом и современной демократией.

Критики отмечают, что книга Станислава Куняева отличается творческой страстностью, документальной убедительностью и ясностью мысли. Публицистическое исследование известного писателя направлено против сионизма — страшного явления в новейшей истории. Его жертвами стали миллионы людей: еврейский народ, втянутый в бесконечную войну на Ближнем Востоке, палестинцы, защищающие себя от истребления, и, наконец, «просвещенные» народы Европы, склонившие головы перед этим идолом нового времени.

Куняев последовательно разъясняет как сионисты цинично спекулируют на еврейских жертвах Второй мировой войны, навязывая всем мысль об «исключительности» этой трагедии, почему-то дающей право «избранному» народу (а точнее — им самим) на всеобъемлющее превосходство.

Автор замечает, что сами «специалисты» по истории Холокоста до сих пор не пришли к согласию в вопросе, сколько же евреев погибло во время войны: шесть миллионов, четыре или еще меньше? Куняев считает, что цифры тут — не главное, главное в ином: какова же цель этой беззастенчивой политической спекуляции, какие трофеи хотят получить сионисты по результатам современной идеологической войны мирового значения?

Станислав Куняев стремится обнажить религиозные, политические, конспирологические и даже психологические корни этого явления, ставшего для западного мира чуть ли не новой религией, тщательно оберегаемой «священной коровой» демократии. Любое научное исследование этой проблемы, посягающее на созданный миф, объявляется уголовным преступлением. Автор совершенно справедливо считает, что Холокост — это фундамент новейшего европейского тоталитаризма. На нем выстроена вся конструкция так называемых «прав человека», столкнувшая Запад в яму «просвещенного» расизма, согласно которому все народы равны, но есть один самый многострадальный народ, который «всех равнее».

Куняев акцентирует внимание на том, что некоторые действующие российские политики, не зная сути происходящего, вольно или невольно поддерживают линию экстерминистов. Он приводит цитату Валентины Матвиенко: «Исторический смысл запоздалого признания Россией места Холокоста в истории цивилизации означает, что отныне Россия входит в общий ряд цивилизованных стран, для которых эта катастрофа воспринимается как общечеловеческая, а не только национальная трагедия». К счастью, наш народ прекрасно осведомлен, в отличие от В. Матвиенко, о «прелестях» западной цивилизации, горой встающей на защиту геев, лесбиянок и фарисействующих сионистов. Отношение к палестинцам, православным сербам и русским как к недочеловекам как раз и вытекает из того факта, что христианство в Европе практически погибло, а его место занял «новый мировой порядок» — демократический идол, поразительно похожий на Яхве…

Станислав Куняев опирается на документальные источники, и неизбежным оппонентам спорить с ним будет весьма затруднительно.

Отзывы

Жрецы и жертвы Холокоста

Популярные книги

Глава 1 — Казните мерзавца! — кричал незнакомый женский голос. Перед глазами плыло. Голова раскалывалась. «Неужели артефакт Дисшара сработал?» — спросил я сам себя. В горле пересохло, пытался проглатить слюну, но живительная влага во рту отсутствовала.…

Глава 1 Аграф тем временем подошел к камере, снял её со стены, после чего бросил на пол и раздавил. Забрало скафандра у него оказалось не затонированным, и только это обстоятельство позволило мне хорошо рассмотреть как его самого, так и его уши. На…

Глава 1 Глава 1 Вера Понедельник не заладился с самого утра. Оправдывая своё мистическое «лёгким не бывает», он зараза щедро отсыпал мне непредвиденных проблем. Сначала чёртов будильник не сработал. Ну да, сама виновата. Пролистывая…

Глава 1 Малый перевал. 17 июня 1838 года. Мы заняли перевал и ждали отряд Хайбулы, который он планировал перебросить к нам, на Лабинскую линию. Самый короткий путь. Три дня ожидания пробудили во мне надежду, что два больших отряда, сформированные…

Глава 1 * * * — Не мельтеши, — пришло по связи от сестры. — По времени они едва приплыли на остров. Ещё нужно добраться до главной резиденции и уговорить на личную встречу. — А если мы что-то не учли? — вопрос был из разряда риторических. В…

Глава 1 Борис Сергеевич отчаянно тормозил в реакциях. Он в растерянности взирал то на мобилет с Медведевым на связи, то на Свету, то на помощника и не мог принять какое-либо решение. Пришлось принять его за лекаря. — Дмитрий Фёдорович, это Михаил…

Annotation Мда… Это Запретный Мир, говорили они. Сюда невозможно проникнуть без разрешения Хранителей, говорили они. Это точно, говорили они! А у меня складывается другое мнение. Походу всем, кроме меня сюда путь открыт. И жук и жаба, все стремятся…

Глава 1 Глава 1 Центральная база командования восьмого флота империи Аратан гудела привычным ритмом рабочего дня. В просторном кабинете адмирала и командующего восьмым флотом, расположенном в самом сердце командного центра, открывался величественный…

Глава 1 Система Саашели Орбита главной планеты 11-го сектора — Запускайте Рудридов! — за несколько секунд до столкновения, произнес я. Подготовка к штурму центральной звездной системы сектора полностью поглотила меня на полные трое…

Пролог И Глава 1 Пролог Огромная империя, раскинувшаяся на семи часовых поясах, пронизанная мириадами нитей железных и автомобильных дорог, телефонными и телеграфными линиями, радиорелейными магистралями, и линиями электропередач, производила…

Газлайтер. Том 23 Глава 1 Невский замок, Невинск Олежек лежит в своей кроватке, греется в уютных одеяльцах и делает самое важное в жизни младенца — бессмысленно пялится в потолок. Ну, ещё иногда дергает ножками и пытается засунуть…

Глава 1 — Аркадий Васильевич, прекратите уже мельтешить! Сядьте и успокойтесь. У меня от вас голова начинает болеть. Сейчас мы можем только наблюдать и больше никак не способны повлиять на ход операции. — Да, как я могу успокоиться, когда на кону…

Глава 1 — Михалыч, ты же говорил, что с пацаном всё будет в порядке? — злой Белобородов буквально зажал слегка бледного Лебедева в угол гостиной палаты Алексея, а Император с Цесаревичем всем своим видом демонстрировали солидарность с воспитателем…

Глава 1 Совет закончился очень быстро, однако загруженность Шелагина только возросла, потому что напрямую при свидетелях к нему никто не обращался, а вот после заседания то один князь, то другой звонили и договаривались о встрече. Причем не всегда…