Петербургские зимы

Иванов Георгий Владимирович
  • 2

Аннотация

I Говорят, тонущий в последнюю минуту забывает страх, перестает задыхаться. Ему вдруг становится легко, свободно, блаженно. И, теряя сознание, он идет на дно, улыбаясь. К 1920-му году Петербург тонул уже почти блаженно. Голода боялись, пока он не установился "всерьез и надолго". Тогда его перестали замечать. Перестали замечать и расстрелы. — Ну, как вы дошли вчера, после балета?.. — Ничего, спасибо. Шубы не сняли. Пришлось, впрочем, померзнуть с полчаса на дворе. Был обыск в восьмом номере. Пока не кончили, — не пускали на лестницу. — Взяли кого-нибудь? — Молодого Перфильева и еще студента какого-то, у них ночевал. — Расстреляют, должно быть? — Должно быть… — А Спесивцева была восхитительна. — Да, но до Карсавиной ей далеко. — Ну, Петр Петрович, заходите к нам… Два обывателя встретились, заговорили о житейских мелочах и разошлись. Балет… шуба… молодого Перфильева и еще студента… А у нас, в кооперативе, выдавали сегодня селедку… Расстреляют, должно быть… Два гражданина Северной Коммуны мирно беседуют об обыденном.

Отзывы

Петербургские зимы

Популярные книги