Биография:
Антония Байетт (Antonia Susan Byatt, A. S. Byatt)
Девиичья фамилия — Дрэббл (Antonia Susan Drabble).
Английская исследовательница литературы, критик и романист. В ее романах, отмечает критика, главенствующую роль играет чуткий, проницательный ум, для которого страсти интеллектуального свойства оказываются столь же захватывающими и поглощающими, как и те, что рождены эмоциями и чувством.
Родилась 24 августа 1936 в Шеффилде. Писательница Маргарет Дрэббл — ее младшая сестра. В 1957 Байатт окончила Ньюнем-колледж Кембриджского университета с дипломом бакалавра искусств. В Бринморском колледже (США, шт. Пенсильвания, 1957–1958) и Самервилл-колледже Оксфордского университета (1958–1959) работала над докторской диссертацией, посвященной английской литературе 17 в. До 1972 г. читала лекции в Лондонском университете и Центральной школе искусств и ремесел (Лондон), после чего перешла на работу штатного преподавателя Юниверсити-колледжа Лондонского университета. С 1983 г. полностью посвятила себя литературному творчеству.
Первый роман Байатт, «Тень солнца» (The Shadow of the Sun, 1964), повествует о мечтах и надеждах впечатлительной молодой писательницы, полной решимости самой прокладывать себе путь в жизни. Стиль ее письма в этом романе отмечен сильным влиянием М.Пруста.
Первое критическое исследование Байатт «Стадии свободы: Романы Айрис Мердок» (Degrees of Freedom: The Novels of Iris Murdoch, 1965) стало и первой монографией, посвященной этой писательнице. За ней последовал роман «Игра» (The Game, 1967), темой которого стали взаимоотношения двух сестер-писательниц. Известное соперничество между Байатт и Маргарет Дрэббл давало повод для разговоров об автобиографической подоплеке, лежащей в основе романа.
После публикации литературоведческого труда «Вордсворт, Кольридж и их эпоха» (Wordsworth and Coleridge in Their Time, 1970), по причинам, связанным с трагедией в личной жизни Байатт, наступает долгая творческая пауза, прерванная лишь в 1978 выходом романа «Девственница в саду» (The Virgin in the Garden). Время действия — 1953, год коронации Елизаветы II. Айрис Мердок, не только ставшая объектом первого критического исследования Байатт, но и оказавшая мощное влияние на ее формирование как романистки, в своей рецензии писала: «Персонажи романа много размышляют, и многое в их далеко идущих размышлениях неожиданно и интересно». Роман «Девственница в саду» был задуман как первая часть будущей тетралогии, с общим замыслом — рассказать о жизни трех представителей одной семьи от момента коронации до 1980 г. Вторая часть, «Натюрморт» (Still Life, 1985), была в значительной степени посвящена искусству живописи. Третий роман, «Вавилонская башня» (Babel Tower, 1995), по мнению критиков, стал самой большой удачей писательницы, при этом наиболее открытым для понимания. Завершающая, четвертая часть тетралогии еще ждет своего часа.
Принесший Байатт славу роман «Обладание: История одной любви» (Possession: A Romance) вышел в свет в 1990, между вторым и третьим томами тетралогии. Его герои, Роланд Мичелл и Мод Бейли, — историки литературы, на поприще литературоведческих изысканий и происходит пересечение их жизненных путей. Роланд занимается творчеством поэта-викторианца Эша (в русском переводе переименованном в «Падуба»), предметом увлечения Мод является малоизвестная поэтесса Ламотт. В процессе своих исследований оба понимают, что двух поэтов связывало мощное и страстное чувство — мощное и страстное настолько, что и сами они оказываются в его власти, и сюжет исследования становится сюжетом их собственной жизни. Критики отмечали, сколь искусно сплетает Байатт сложную канву этой «двойной истории». Анита Брукнер назвала роман «масштабным, грандиозным», отмечая, что «заключенных в нем мыслей с избытком хватило бы на обычную литературную продукцию целого года». Роман в значительной степени состоит из вымышленных стихов и переписки Эша и Ламотт. Рецензенты отмечали ощущение поразительной подлинности и достоверности, возникавшее при чтении текстов никогда не существовавших поэтов-викторианцев. Сильное впечатление производило и то, как любовь Эша и Ламотт становится «ироническим контрапунктом» в «сегодняшнем» романе между Роландом и Мод. Высочайшая оценка, которую литературная общественность дала этому роману, выразилась в присуждении автору Букеровской премии (1990). В том же году Байатт стала Кавалерственной дамой Ордена Британской империи.
Байатт также автор книг «Сахар и другие рассказы» (Sugar and Other Stories, 1987), новелл «Ангелы» (Angels) и «Насекомые» (Insects, 1991; экранизированы в 1995), сборника эссе «Страсти от ума» (Passions of the Mind, 1991), сборника «Истории Матисса» (The Matisse Stories, 1993), сборника современных сказок «Джинн в бутылке из стекла „соловьиный глаз“ (The Djinn in the Nightingale's Eye, 1995) и книги „Стихии: Рассказы льда и огня“ (Elementals: Stories of Fire and Ice, 1998).
В 2001 писательница выпустила роман „История жизни биографа“ (The Biographer» s Tale), своеобразный сплав интеллектуальной игры и детективной истории, и сборник эссе «Об историях подлинных и вымышленных» (On Histories and Stories).
Интервью: Антония Байетт. «Зачем нужно искусство?».
«— Что вы думаете о таком явлении, как литературный эскапизм? Предоставляют ли ваши романы убежище от жестокой действительности?
— От жестокой действительности, к сожалению, не скроешься нигде. Признаюсь честно: я прячусь от реальности, читая новости тенниса вместо новостей из Ирака или Чечни. Да, я большая поклонница Марата Сафина, я восхищаюсь им — он настоящий художник в теннисе. Но, как вы понимаете, в мире тенниса не скрыться от реальности. Рано или поздно приходится возвращаться.
Когда я очень устаю, я сажусь перечитывать Терри Пратчетта, чьи интеллект, юмор и легкая манера повествования обыкновенно придают мне сил. Не думаю, что мои книги способны оказывать людям подобные услуги. Я надеюсь только, что делаю хотя бы нечто большее, чем надуваю вокруг читателей большой розовый пузырь из всяких красивостей.
— Каковы наиболее интересные вам архетипы персонажей-женщин в литературе?
— О, их очень много. В настоящий момент я занимаюсь первыми женщинами-врачами, например Элизабет Гарретт Андерсон, которая не желала быть просто медсестрой, что считалось женской профессией, но спокойно и вежливо настаивала на том, чтобы считаться настоящим врачом. Другая моя героиня — Рэйчел Карсон, которая одной из первых обратила внимание на проблемы экологии и на то, что мы вообще делаем с собственной планетой, и одной из первых стала об этом говорить.
— Каких женщин вы бы перечислили в ряду любимых писателей и поэтов?
— Среди женщин-писателей я бы отметила Джордж Элиот, Уиллу Кэтер (я достаточно поздно открыла ее для себя, когда уже полностью сформировалась как писатель), Тони Моррисон, Гарриет Бичер-Стоу (она, кстати, в самом деле помогла остановить рабство), Элис Манро, Айрис Мердок, Пенелопу Фитцджеральд, Мюриэль Спарк. Из поэтов мне нравятся Эмили Дикинсон (она заставляет читателя прочувствовать все возможности, открытые перед женщиной), Элизабет Бишоп, Анна Ахматова, Цветаева, Марианна Мур.
Это, кстати, довольно забавно: в Америке великое множество прекрасных поэтесс. Может быть, сказывается влияние Эмили Дикинсон? Тогда как в Великобритании все великие женщины-литераторы в основном писали прозу. Лучшие же американские прозаики — мужчины.
Я, кстати, забыла упомянуть Вирджинию Вульф, Элизабет Гаскелл и сестер Бронте, так как сначала назвала только самых-самых любимых. Я не люблю сестер Бронте частично потому, что мне не нравится тот образ, который создали из них феминистки. Бронте стали синонимом иррационального, маргинализированного, романтичного и при этом противостоящего разумному. Но сестры Бронте многое значили для меня, когда я была молодой, да и до сих пор, наверное, значат. Хотя „Грозовой перевал“ не самая любимая моя книга.»